Подполковник, Командир эскадрильи 121 ТБАП, военный лётчик 1 класса

Общий налёт более 3000 часов, из них на Ту-22 более 2000 часов.

Биография

             Родился 20 января 1952 года в Марьиной Горке, Пуховичского района, Минской области в семье военнослужащего.

            Окончил Тамбовское ВВАУЛ (1973г.), ВВА имени Ю.А. Гагарина. (1993г.).

С 1973г. по 1975 г. – помощник командира корабля Ту-16 45ТБАП.

С 1975г. по 1978г. – командир корабля Ту-16 402ТБАП.

С 1978г. по 1985г. – командир корабля и командир авиаотряда самолётов Ту-22К 203ТБАП.

С 1985г. по 1987г. – заместитель командира эскадрильи самолётов Ту-22П 203ТБАП.

С 1987г. по 1994г. – командир эскадрильи Ту-22П 121 ТБАП в течении 7 лет.

             За годы службы освоил самолёты: Л-29, Ил-28, Ту-16, Ту-22.

             Подготовлен к полётам во всех метеоусловиях днём и ночью. Имеет два практических пуска ракеты Х-22 по наземным и морским целям.

             В 1985 году, при выполнении захода на посадку ночью в сложных метеоусловиях на самолёте Ту-22, произошёл отказ в системе выпуска закрылков, что привело к их несинхронному выпуску. Преодолевая возникшие большие нагрузки на штурвале и руле направления, смог удержать самолёт от переворачивания. Выполнил дальнейшее снижение и посадку.

Награждён орденом

«За службу Родине в Вооружённых силах СССР» 3-й степени и многими медалями.

В настоящее время проживает в г.Москве.

Написал большое количество стихов и рассказов, посвященных службе в дальней авиации и, в частности, на самолете Ту-22.

Сборник стихов  "Прости нас, белорусская земля..." - 2011 г.

Сборник рассказов и стихов "Мой круг" - 2014 г. 

Как я попал на Ту-22

Удивительна и поразительна история моего попадания в круг избранных счастливчиков, тех, кому довелось летать на самолёте Ту-22К, П, Б, Р, в нашей терминологии «Старый Ту-22»

Ни в училище курсантом, ни потом, став офицером и летая наТу-16 сначала помощником, а затем и командиром корабля, у меня не было стремления сесть за штурвал Ту-22, «Старого Ту-22». Как и все молодые командиры кораблей Ту-16, свою дальнейшую судьбу я представлял так: Ту-16 – проходной самолёт, на нём я набираюсь опыта, получаю 1-й класс и – на Ту-22КМ, в обиходе просто «КМ». Практически так оно и получалось. Приходит лётчику сегодня приказ о присвоении ему 1-го класса, а завтра уже издан приказ о переводе на КМ, в то время, естественно, с переездом в другой гарнизон. Так было бы и у меня, если бы не ряд не самых лучших событий, приведших к счастливому завершению моей истории.

Итак, я в Болбасово(гарнизон Орша), молодой командир корабля, старший лейтенант, лётчик 2-го класса, прохожу программу подготовки
на 1-й класс. И тут к нам в полк приходит после Академии новый зам. командира полка, майор, а в дальнейшем подполковник Чуев. Лётчик он был хороший, но зануда страшнейший. Если он летит с кем-то в качестве инструктора или проверяющего на правом сиденье, то весь полёт идёт на нервах. Придирается по поводу и без, по лётному и нет, но результат, как правило, один – отстранение от полётов.

И вот 1977 год. Выхожу я из отпуска и мне, как и положено, планируют два контрольных полёта по кругу. Инструктор – Чуев. Прибываем с экипажем к самолёту, осматриваем его, готовим рабочие места к полёту, ждём инструктора. Подъезжает газик, выходит Чуев. Командую «Смирно». Докладываю о готовности самолёта и экипажа к полёту. Жду команду на занятие экипажем рабочих мест, а получаю вопрос:

– Самолёт осматривали?

– Так точно.

– Ну, давайте осмотрим ещё раз.

Да ради Бога! Процедура знакомая, отработанная до мелочей, выполняется перед каждым полётом, без пропусков, никаких волнений не вызывает. Тут следует указание:

– Показывайте и рассказывайте, куда смотрите, куда обращаете особое внимание, какие параметры проверяете.

Ну, что ж, как опытный экскурсовод провожу экскурсию вокруг самолёта, рассказывая одному-единственному экскурсанту всё, что знаю о самолёте в целом и отдельных его деталях в частности. Доходим до кормовой пушечной установки. Следует вопрос:

– Зона обстрела?

– Конус плюс-минус 35 градусов от продольной оси самолёта.

– А у верхней?

– Вверх 90 градусов, вниз минус 3, 360 по горизонту.

– А над килём?

– Стоят контурные и профильные механизмы, исключающие ведение огня по элементам конструкции своего самолёта.

– А в градусах?

Ответа на этот вопрос я тогда не знал, да и до сих пор не знаю, ибо никто на него мне не смог ответить, ни инженеры по вооружению, ни техническое описание. Везде было одно и то же: «контурные и профильные механизмы…».

Закончили предполётный осмотр, приступили к полётам. Ну, думаю, сейчас начнётся. По рассказам других лётчиков весь полёт «бу-бу-бу, бу-бу-бу, бу-бу-бу». И попробуй, что вякнуть в ответ. Даже на слова: «Понял, выполняю» следовало:

– Ты слушай, что тебе говорят, и делай как надо.

Выполняю первый полёт. Молчание. Сел, освободил полосу, запрашиваю по СПУ:

– Товарищ командир, разрешите получить замечания?

– Потом. Давай второй.

– Понял.

Выруливаем на полосу, взлетаем. Весь полёт инструктор ни слова. Руки на штурвале, ноги на педалях, взгляд в приборную доску. Произвёл посадку, освободил ВПП.

– Разрешите получить замечания?

– Потом. На стоянку.

Заруливаю на стоянку. Построил экипаж, доложил.

– Значит так. Летаете Вы не плохо, замечаний по полётам у меня нет(!), но с таким знанием авиационной техники (?) я Вас допустить к полётам не могу. Доложите командиру, что я отстранил Вас от полётов.

– Есть.

Пошёл к комэске. Доложил, а затем говорю:

– Больше с Чуевым летать не планируйте, с ним летать не буду.

На следующий день с утра взял зачётный лист, пошёл сдавать зачёты на допуск к полётам. Обошёл всех вписанных туда специалистов и начальников. Получил по всем предметам «хор» и «отл». Последний – зам командира полка по ИАС. Захожу в кабинет. Так, мол и так, разрешите сдать зачёт по авиатехнике.

– Давай, садись, время до обеда есть.

Один вопрос, другой, третий. Берёт зачётку. Смотрит оценки других проверяющих, ставит «отл», расписывается и спрашивает:

– Что, на 1-й класс?

– Нет, на допуск к полётам. Подполковник Чуев отстранил.

– За что?

– За слабое знание авиатехники: не знаю сектор обстрела верхней пушечной установки в градусах.

– Господи, да сто раз вам говорили: 360 по горизонту, вверх 90, вниз минус три.

– А над килём?

– Профильные и контурные механизмы…

– А в градусах?

– Спроси у оружейников.

– Не знают.

– Тогда возьми техническое описание, посмотри там.

– Брал – нету.

– Ну, знаю, что контурные и профильные, а в градусах… Так когда он тебя отстранил?

– Вчера.

Зачетка сворачивается пополам и исчезает во внутреннем кармане кителя.

– Придёшь через 10 дней…

– Но я же сдал!

– Вот я и говорю, придёшь через 10 дней, возьмёшь зачётку, начнёшь летать. А сейчас у меня обед.

Десять дней начальник штаба не знал проблем с нарядом. Целый экипаж в его распоряжении, назначай, куда душа пожелает. Это был первый и единственный раз моего отстранения от полётов за всю лётную службу.

Потом было повышенное внимание ко мне и моему экипажу на всех контролях готовности, проводимых Чуевым, а так же на проводимых им занятиях. И с каждым разом оно становилось всё более углубленным. А в полку появились слухи, что командир полка собирается куда-то уходить, а на его место прочат Чуева. В общем, перспектива моей дальнейшей службы вырисовывалась самая, что ни на есть радужная, в смысле, как зебра, особенно в её хвостовой части. Поэтому, как только в полк приходила разнарядка о переводе лётчика в другую часть, я первым выдвигал свою кандидатуру. Помню, дважды на замену морякам на Дальний Восток, один раз в Североморск, потом куда-то ещё в отдалённые места. Проходил с семьёй медкомиссии на предмет годности к  службе и жизни в районах Крайнего Севера и Дальнего Bостока. Оформлялись и отправлялись документы и… возвращались с резолюцией: «О чём вы думаете? Это лётчик уровня 1 класса, а нужен не выше 3-го!»

И вот наступил 1978 год. 6 января, пятница. Первая лётная смена в новом году. У меня, не имеющего никаких перерывов в полётах и имеющего формулу допуска к полётам на боевое применение – была тогда такая формула – запланированы два вылета на маршрут. Один днём, один ночью. В перерыве между вылетами – ужин. После ужина выхожу из столовой – на встречу командир полка Чернов, а с ним генерал Долгих Анатолий Васильевич, «Дядя Толя» по-нашему. Подзывает к себе. Как летаю, как служу, мой уровень подготовки на 1-й класс. А у меня все зачёты сданы, необходимый налёт набран, остались две проверки: два контрольных полёта при метеоминимуме в районе аэродрома и контрольная проверка на боевое применение. Все ночью, естественно. Короче, две лётные смены, соответствующая погода и инструктор-проверяющий. И тут вопрос:

– На 22-ые пойдёшь?

Я, ещё не осознав на какие 22-е, отвечаю:

– Пойду.

– Старые, без КМ.

– Пойду.

– Надо будет переучиваться.

– Переучусь.

– Служить будешь на востоке.

– Пойду ( а сам мучительно вспоминаю, где же на востоке стоят Ту-22 и никак не могу вспомнить).

– Сейчас какие планы?

– Второй вылет на боевое применение.

– Ну, иди, летай, мы потом примем по тебе решение

Пришёл на стоянку, сообщил экипажу о беседе с генералом. Посмеялись, что это у меня «крайний» полёт на Ту-16, поэтому буду ночью садиться сам, а праваку дам сесть в следующий раз (он у меня был «летающий» - я его обучил втихаря и садиться и взлетать самостоятельно с правого сидения).

А в субботу у нас был рабочий день: объективный контроль и постановка задачи на полёты в понедельник. Только начало на два часа позже после ночных полётов. Построение. Потом объективный контроль, разбор полётов. Всё как обычно. Начинается постановка задачи. И тут командир замечает меня, как будто ни в классе объективного контроля, ни на разборе полётов он меня не видел:

– А ты что тут делаешь?

– ???

– Я тебя уже из списка части исключил. Давай в строевой отдел за документами и чтоб в понедельник был в Барановичах!

Весть о переводе я принял спокойно, без радости и сожаления, как завершающий этап моих попыток уйти из-под Чуева. И лишь потом, после теоретического и практического переучивания, начав летать самостоятельно, я оценил этот неожиданно выпавший мне подарок судьбы. И всегда вспоминаю тот тяжелейший для меня 77 год, подполковника Чуева и «Дядю Толю» – генерала Долгих Анатолия Васильевича, с большой благодарностью за то, что 9 января 1978 года я был включён в тот круг избранных, кому посчастливилось летать на самолёте Ту-22 К, П, Б, Р.

Михаил Яценко

Гвардии подполковник, командир АЭ.